Анна Павловская - 5 O’clock и другие традиции Англии
В известном рассказе Чехова «Дочь Альбиона» провинциальный помещик Грябов глубоко презирает англичанку, гувернантку своих детей: «Живет дурища в России десять лет, и хоть бы одно слово по-русски!.. Наш какой-нибудь аристократишка поедет к ним и живо по-ихнему брехать научится, а они… черт их знает!»
Помимо детей русская знать доверяла англичанам и своих лошадей: считалось, и справедливо, что англичане – превосходные тренеры и жокеи. Воспитатель, наверное, самой известной лошади русской литературы по кличке Фру-фру из романа Л.Н. Толстого «Анна Каренина» – типичный представитель своего народа, как его видели русские в то время. Он «сухой англичанин», говоривший «не открывая рта», смотревший на графа Вронского «не как на хозяина, но как на жокея». В критическую минуту он «спокоен и важен», а в радостную он только «поморщился губами, желая выразить улыбку».
Уилтон-хаус – уилтширское поместье графов Пембруков из рода Гербертов. Здесь жила графиня Воронцова, леди Пемброк
В Англии умели развлекаться и отдыхать. Отсюда и заимствования «Аглицких» клубов, пусть и на русский лад, и чисто английское понятие «пикник», полюбившееся русским, и разнообразные игры, которыми англичане осчастливили не только Россию, но и весь мир: бадминтон, футбол, крикет, волейбол. К числу развлечений можно отнести и английское понятие «комфорт», и столь дорогой сердцу российской молодежи «сплин», а также понятный и близкий нам «флирт».
Наконец, появилось и особое понятие – английский стиль: не только в одежде, но и в садоводстве, в убранстве домов, в манере поведения. Как писал один русский путешественник в 1795 году, «ныне англичане стали модным народом, теперь во всей Европе за одно почитается быть по-английски или быть по моде».
Можно проследить и русское влияние в Англии, процесс этот был взаимным. В английский язык и жизнь вошли такие русские понятия, как «спутник», «интеллигенция», в более ранние времена – «соболь». Русская литература и особенно театр оказали огромное влияние на английскую культуру, даже если сами англичане об этом и забыли. В XIX веке были модны «обеды по-русски», когда блюда не ставились на стол, а обносились одно за другим вокруг стола. Чай по-русски сегодня – это непременный чай с лимоном, англичане не могут поверить, что мы иногда пьем этот напиток без экзотической добавки. Русский балет стал частью мировой культуры, а в Англии он особенно любим и хорошо известен многим, не в последнюю очередь благодаря пышному пирожному с взбитыми сливками и безе, носящему имя великой балерины «Павлова».
Переплетение судеб
Однако одними практическими связями отношения между Англией и Россией не ограничивались. Существовала некая мистическая нить, связующая два столь разных и, скажем прямо, не всегда политически дружелюбно настроенных по отношению друг к другу народа. Например, общий покровитель – святой Георгий. Первый государственный флаг Англии, белое полотнище с красным крестом (символика, как его называют в стране, святого Джорджа), вводится в XIV веке. Практически в это же время всадник, поражающий змия, становится эмблемой набирающей власть Москвы. Или андреевский флаг – общий у русского флота и Шотландии. Или сохранившееся в английской хронике предание о смерти от черепа любимого коня барона Роберта Шарленда, точно повторившего судьбу нашего «вещего Олега». Или почти идентичное сходство между последним русским императором и английским королем Георгом V (конечно, все знают, что они родственники, но не близнецы же).
И уже совсем неожиданно в XX веке английский король Эдуард, убитый в 978 году, то есть еще до официального крещения Руси, был провозглашен святым русской православной церковью (правда, той, которая «в изгнании»). История его канонизации почти фантастическая. Эдуард был убит в возрасте 16 лет, во время посещения своей мачехи и сводного брата, который, как можно догадаться, унаследовал после него трон. Гибель правителя в то время не была из ряда вон выходящим событием, и небольшой компенсацией им за это бывало нередко случавшееся последующее провозглашение их святыми. Вот и мощи Эдуарда вскоре после его гибели стали творить чудеса, и по приказу его брата были перезахоронены в центральном соборе в женском монастыре Шафтсбери. Культ Эдуарда разросся до таких размеров, что не только аббатство, превратившееся в крупный центр паломничества, стало носить его имя, но и город Шафтсбери нередко называли Эдуардтаун. По некоторым воспоминаниям последующих веков даже отдельные части тела Эдуарда обладали чудесными свойствами: так, один из паломников описал хранившееся в стеклянном сосуде легкое короля-мученика, которое не только сохранилось нетронутым, но и пульсировало.
Во время правления Генриха VIII, распустившего монастыри и отменившего культ мощей, останки святого исчезли и возвратились вновь только в 1931 г., когда были откопаны любителем-историком на огороде у родителей, часть огорода занимала как раз территорию бывшего монастыря. Разгорелись страсти и не утихали несколько десятилетий: правда ли это мощи святого, если да, то кому принадлежат – самому любителю, или его семье, или государству; наконец, к какой церкви они теперь относятся – англиканская по-прежнему не признает культа мощей, католикам своих хватает. И вот здесь возникла зарубежная русская православная церковь, решившая признать Эдуарда своим святым: невинно убиенные царственные мальчики часто почитаются православной церковью как мученики-святые. В результате в центре Англии возникло и благополучно здравствует братство святого Эдуарда, полностью состоящее из православных англичан, в перестроенной англиканской церкви каждый день ведется православная служба, на стенах висят иконы, в том числе и новые – «святого благоверного Эдуарда, короля Англии, страстотерпца». Хранитель же мощей святого Эдуарда архимандрит Алексис сам по себе удивительный образчик православного англичанина – английская ироничность и остроумие успешно уживаются в нем с некоторой православной истовостью и романтикой.
Помимо практических соображений и мистики, была еще и любовь. Хорошо известно, что в России с конца XVIII века возникает и распространяется в обществе такое явление, как англомания, или, по-другому, англофилия – кто как хочет, хотя последнее скорее напоминает вид полового извращения. Один из самых ранних московских «англофилов» еще во второй половине XVII века восхищенно писал: «Английские люди доброобразны, веселоваты, телом белы, очи имеют светлы, во всем изрядны, подобны итальяном. Житие их во нравех и обычаех чинно и стройно, ни в чем их похулити невозможно. Воинскому чину искусны, храбры и мужественны, против всякого недруга безо всякого размышления стоят крепко, не скрывая лица своего. Морскому плаванию паче иных государств зело искусно, пища их большая статия от мяс, ествы прохладные, пива добрые, и в иные страны оттоле пивы идут». А славянофил А.С. Хомяков находил удивительное сходство между англичанами и русскими, в частности в том, что «за исключением России, нет в Европе земли, которая бы так мало была известна, как Англия».
Архимандрит Алексис, хранитель мощей святого Эдуарда, православный англичанин
В XVIII веке сподвижница и подруга Екатерины Великой, государственная дама, бывшая, среди прочего, президентом Академии наук, княгиня Е.Р. Дашкова восклицала: «Отчего я не родилась англичанкой? Как обожаю я свободу и дух этой страны!». В 1803 г. «Новый словотолкователь» Н. Янковского уже дает определение понятию англомания: «Кто удивляется и подражает с излишеством, смеха достойным, всему тому, что делается в Англии». Персонажи Пушкина, Тургенева, Чехова в комическом виде воплощают русское пристрастие к далекой стране. Даже простой русский народ не остался в стороне от общего восхищения: достаточно вспомнить знаменитую русскую «Дубинушку», в которой рассказывается о том, как «англичанин-мудрец, чтоб рабочим помочь, изобрел за машиной машину».
Англия тоже переполнялась чувствами, только они в том же XIX веке получили название «русофобия». Столкновение политических и экономических интересов двух стран в Средней Азии, события Крымской войны привели к распространению антирусских настроений в английском обществе, которые, впрочем, в соответствии с национальным духом выразились скорее в игнорировании и равнодушии, чем в активной нелюбви. Впрочем, и русские к Крымской кампании слегка поохладели к противникам, хотя и сохранили некое уважение.
Причудливо порой переплетались судьбы двух стран. У уже упоминавшейся княгини Е.Р. Дашковой, большой поклонницы англичан, были братья. Действительный тайный советник граф Александр Романович Воронцов был крупным государственным деятелем, а в начале XIX века даже государственным канцлером. Другой брат граф Семен Романович Воронцов много сделал для упрочения отношений между Россией и Англией, в которой он провел в общей сложности 48 лет, большую часть времени в качестве посла. Его популярность среди англичан была столь велика, что после смерти графа в его честь переименовали улицу в Лондоне, которая и по сей день носит название «Woronzow road». Его сын Михаил Семенович прославил свое имя в русской истории как герой войны с Наполеоном, генерал-губернатор Новороссии, полномочный наместник Бессарабии, наместник на Кавказе. Николай I за выдающиеся заслуги перед отечеством жаловал его княжеским достоинством, а затем и титулом светлости.
